 (1).jpg)
17 лет назад боевики захватили школу №1 в Беслане и три дня удерживали в спортзале более тысячи заложников. У каждого участника тех событий свои воспоминания о том, как начинался тот день. Кто-то в последний момент задержался и поэтому не оказался в заложниках, кто-то, наоборот, неожиданно для себя отправился проводить в первый класс соседского малыша. У одних были плохие предчувствия, другие радовались предстоящему праздничному дню. Но детали и подробности трёх дней в школе бывшие заложники помнят отчётливо и подробно.
Дзерассе Дзестеловой сейчас 30 лет. 1 сентября 2004 года она в первый раз в жизни пошла в школу на линейку одна, без мамы и старшей сестры, которая в тот год стала студенткой. Сегодня девушка говорит, что мама не согласилась на ее уговоры идти вместе, и это счастье.
Дзерасса Дзестелова. Фото: Антон Подгайко/ТАСС
«Мне было 12 лет, я перешла в седьмой класс, и это была моя первая линейка в этой школе, в которую я перешла в середине прошлого учебного года. Я утром, когда собиралась в школу, все уговаривала маму пойти со мной. Я даже обиделась, спрашивала, как же я пойду одна. Слава богу, что мама тогда не согласилась идти со мной.
И вот иду я, воодушевленная тем, что впереди веселый день, который мы с подругами уже весь распланировали, собирались погулять после школы...
Сейчас ловлю себя на мысли, что все забыла, очень трудно подробности вспоминаются, особенно мелкие — то, что было до зала. Помню, что минут пять только во дворе с девочками постояла, как началось. Я совсем не испугалась — подумала, что это анимация такая, что какой-то военно-патриотический смотр идет.»
Фотография Георгия Ильина известна людям всего мира и даже вдохновила итальянского скульптора на создание памятника, посвященного детям Беслана. В то сентябрьское утро Георгий оказался в школе в большой веселой компании родных. Он, второклашка, пришел в школу с мамой, папой, сестрой, трехлетним племянником и шестилетней племянницей.
Георгий Ильин Фото: Антон Подгайко/ТАСС
« Мама с папой уехали за пять минут до того, как все началось, поэтому они остались живы. А сестра Лира с племянниками погибла.
Они просто со мной в школу пошли: Залинке было шесть лет, и она мечтала, чтобы тоже быстрее стать первоклассницей в этой школе. Уговорила сестру пойти посмотреть, как это будет у нее в следующем году, когда она тоже учиться пойдет. Залинка с братом и мамой так и остались в школе, не стала она первоклассницей.»
Ирина Гуриева сегодня заканчивает магистратуру Московского городского педагогического университета. Она оказалась в школе с мамой, учительницей истории Надеждой Цалоевой-Гуриевой. Пришли всей семьей, только папа остался дома — Надежда Ильинична и трое детей: старшая Верочка, средний Борик и второклашка Ирочка. Борик с Верочкой остались в школе навсегда. На праздничной линейке они должны были танцевать бальный танец. А теперь окровавленное бальное платье Верочки, в котором она погибла, хранится в школьном Музее памяти, который создала Надежда Ильинична.
Ирина Гуриева. Фото: Антон Подгайко/ТАСС
Дзерасса Дзестелова совсем как сестрой гордится девочкой Дианой — что та красавица и умница, закончила школу с золотой медалью и поступила в мединститут.
«Я все время в зале сидела рядом с женщиной Жанной с маленькой дочкой, она меня опекала тоже. Когда боевики начали списки составлять маленьких детей, чтобы их отпустить, она мне сказала, что я ее дочка и она меня тоже заберет. Я потом все эти годы с ними общалась. А как иначе, я же дочка.»
Стена, пролом Фото: Антон Подгайко/ТАСС
Когда начался захват школы, Камболат Баев был на линейке совсем один, без родителей — в отличие от многих одноклассников.
«Я оказался в первых рядах и уже никуда не смог убежать. Нас собрали в спортзале, телефоны отобрали, а потом начали минировать зал. Это все заняло минут 30-40», — вспоминает Камболат. В зале о нем заботилась завуч первой школы Елена Сулидиновна.
Камболат Баев Фото: currenttime.tv
«Она нам пить не разрешала, говорила: "В рот наберите, прополоскайте, но не проглатывайте, потому что потом жажда еще сильнее будет". Это было первого [сентября]. Второго начали выводить в туалет нас, в раздевалки. И мы там проводили махинации, пока террористов не было, как-то у крана умудрялись воды попить. Потом они это узнали и перестали нас пускать. В итоге мы ходили в здание школы, просто в разные кабинеты: в один мальчики, в другой — девочки. А третьего сентября уже всё, уже никто воду не давал — цветы ели».
Друг Камболата, Хетаг Хутиев приехал в Беслан на каникулы. В заложники он попал совсем маленьким: ему вот-вот должно было исполниться восемь лет. Звуки выстрелов Хетаг принял за лопающиеся шарики, и, не успев испугаться, оказался внутри школы.
Хетаг Хутиев в руинах школы №. 1Фото: currenttime.tv
«Меня мама дома поругает, если я приду домой без туфли», — повторял он, потеряв в давке свой ботинок. Три дня слились для него в один. Во время штурма Хетагу повезло: из здания он выбежал без особых ранений. На следующий день пошел гулять во двор, как ни в чем не бывало.
Четвертого сентября 2004 года десятилетняя Анна Кадалаева очнулась в больнице Владикавказа в окружении врачей и родственников. Все вокруг плакали — а она не могла понять, что происходит. За день до этого девочка перенесла тяжелую операцию. Никто не хотел давать ей зеркало — боялись ее реакции. Анна потеряла левый глаз.
«Помню, как ехали в скорой помощи. Помню, как видела себя со стороны, что со мной делают. Уже потом объяснили, что это была клиническая смерть, потому что у меня сердце не билось. Думали, что я умерла: привезли в больницу и оставили в коридоре, просто простыней накрыли. Бабушка нашла меня и говорит: "Вы что не видите, она живая?"»
После теракта в глазу и левой височной доле мозга Анны остались осколки. Пострадавшую отправляли на лечение в Москву, а после — в Америку, но врачи ничего не могли сделать. Осколок, оставшийся в височной доле, трогать было слишком опасно. Так она и живет с ним уже 15 лет — и с коралловым протезом вместо глаза.
Все детство Анне приходилось терпеть сплетни и разговоры о своей внешности. Соседки и знакомые обсуждали: как она выйдет замуж? Кто ее возьмет?
«Говорили: "Как ты с этим вообще живешь? Как тебе там без глаза? Пальцем показывают?" А я не умерла, чтобы на себе крест ставить. Есть люди, кому хуже», — рассказывает Анна.
Анна с сыном Александром и дочерью Ириной. Фото: currenttime.tv
Мама и сестра Анны тоже оказались заложниками в школе. Когда начался штурм, мама Анны, Ирина, погибла после первых взрывов.
«Говорят, ей на спину что-то упало, и она уже не смогла встать. Не знаю, я всех подробностей не знаю», — делится Анна. Девушка так и не нашла в себе сил прочесть заключение судмедэкспертов. Младшая сестра, Алена, попала в больницу с раздробленной костью ноги после огнестрельного ранения и перелома, но восстановилась быстрее Анны.
Вспоминая о том, как начался их трехдневный ад, бывшие заложники обязательно возвращаются мысленно в те минуты, когда смогли вырваться из школы.
Дзерассу Дзестелову спасла старшеклассница Залина Дзуцева, которая подсадила двух девочек на окно и приказала убегать.
«Я пока в школе сидела, думала, что мы никому не нужны, все переживала, что мама поругает, что я ушла с подругами и не позвонила. А мама моя за мной босиком прибежала в больницу, когда узнала, что я там»
Георгий Ильин уверен, что только случай спас не только его родителей, но и его самого.
«Я все дни просидел под кольцом вместе со своей старшей сестрой и ее маленькими детьми. За минуту до первого взрыва я встал, сделал пять шагов, и прямо за моей спиной, где я только что был, взорвалась бомба
Мне ногу осколками усеяло, но я не почувствовал, убежал из зала. Так и выжил»
Памятник детям Беслана Фото: Владимир Аносов/РГ